Иван Васильевич Киреевский - один из виднейших представителей славянофильства. Он родился 22 марта/2 апреля 1806 г. в дворянской семье. Отец Киреевского был близок к масонским кругам XVIII в., рано умер. Мать, религиозная женщина, под влиянием своего родственника, поэта В.А. Жуковского, была горячей поклонницей немецкого романтизма. В 1817 г. вышла повторно замуж за А.А. Елагина. Отчим Ивана был почитателем Канта и Шеллинга. В таком окружении воспитание мальчика и его брата, будущего известного фольклориста Петра Васильевича Киреевского, шло в "прогрессивно-европейском" русле. К 12-ти годам Киреевский знал в совершенстве немецкий язык, изучал древние языки. С 1822 г. слушал лекции в Московском университете, в частности, по философии Шеллинга.
Как известно, варварское нашествие Наполеона и вместе с ним всей Европы на Россию нанесло серьезный удар по русскому масонству и западничеству, отрезвило русскую общественно-политическую и философскую мысль, сделало ее более национальной – особенно в эпоху Государя Николая I. Именно в его царствование, в виде реакции на работы Чаадаева, наиболее яркого выразителя западнического отношения к России, зарождается течение "славянофильства" – но не как этнического понятия, а как православного осмысления места России в истории. (И.В. Киреевский позже в одном из писем отмечал, что правильнее было бы назвать это направление "православно-русским".)
С 1824 г. Киреевский служил в архиве Министерства иностранных дел, где встретил ряд талантливых молодых людей (особая дружба связывала его с А.Н. Кошелевым), вместе с которыми основал философский кружок – "Общество любомудров", которое занималось изучением немецкой философии – она ведь слыла тогда вершиной познания. Однако идеал "любомудры" искали в некоем синтезе Запада и Востока. И уже тогда Киреевский, хотя и видел в западноевропейском міре нашего христианского собрата, чувствовал его ущербность: «Мы возвратим права истинной религии, изящное согласим с нравственностью, глупый либерализм заменим уважением законов и чистоту жизни возвысим над чистотой слога» (письмо Кошелеву, 1827).
В 1830 г. Киреевский вместе с братом Петром предпринимает поездку в Германию, слушает лекции Гегеля (с которым знакомится лично), Шлейермахера в Берлине, потом едет к Шеллингу в Мюнхен, перед которым преклоняется. По возвращении в Россию основал журнал "Европеец" (1832) с целью сближения западной и русской культуры, запрещенный на втором номере за статью Киреевского "ХIХ век". Жуковский, бывший в то время воспитателем Наследника (Александра II), предотвратил более суровое наказание. В течение следующих 12 лет Киреевский ничего не публиковал... И это было его счастье, чтобы не приходилось потом стыдиться за написанное.
В 1834 г. Киреевский женился на замечательной женщине – Наталии Петровне Арбениной – духовной дочери преподобного Серафима Саровского, который однажды исцелил ее от серьезной болезни. А она исцелила своего супруга от нецерковности. Под влиянием жены и ее круга общения у Киреевского развивается тяга к святоотеческим трудам, которые, оказывается, задолго до немецкой философии дали ответ на все существенные вопросы бытия. И ответ гораздо более убедительный даже на философском уровне. (Об этом воцерковлении говорится в записке "История обращения И.В. Киреевского", найденной в его бумагах.) Киреевский разочаровывается в рационализме западной философии, который привел западное христианское общество к секуляризации, и обращается к славянофильству. В 1852 г. Киреевский публикует статью "О характере европейского просвещения в его отношении к просвещению России".
Особое значение имела близость (семь верст) имения Киреевского к Оптиной пустыни и влияние старца Филарета, подарившего Киреевскому свой нательный крестик – и это оказало огромное влияние на Ивана, загадавшего именно такое желание: старец прочел его мысли. Иван Васильевич (совместно с Гоголем, Шевыревым, Погодиным) принимает деятельное участие, в том числе финансовое, в издании переводов преподобного Паисия Величковского и др. святоотеческой литературы (всего 16 книг) в духовном сотрудничестве с иеромонахом Макарием (Ивановым), позже причисленным к лику святых. Знание греческого языка помогает ему в точной сверке с подлинниками и это благотворно воздействует на духовное созревание самого Ивана Васильевича.
При этом чувственный романтизм его преобразился в глубокое религиозное чувство. «Киреевский в каком-то смысле ближе к Церкви, чем Хомяков, – он находился в постоянном общении с церковными людьми, особенно со старцами Оптиной пустыни. И если у Хомякова центральным понятием (не только в богословии, но и философии) является понятие Церкви, то для мысли Киреевского таким центральным понятием является понятие духовной жизни. Отсюда исходил Киреевский в своих философских размышлениях; в известном смысле, его главные построения базировались именно на понятии «духовного опыта» (протоиерей В. Зеньковский. "История русской философии").
В то же время его противопоставление Православия западному христианству исходило на основе углубленного философского изучения в молодости: «Киреевский не с чужих слов, не извне, а изнутри, знал "искажающие влияния" Запада» (прот. Зеньковский). Киреевский считал, что гибель западной цивилизации, пораженной язвой рационализма, неизбежна; ее может спасти только восприятие православно-славянской цивилизации, наиболее полно раскрывающейся в духе русского народа.
Согласно Киреевскому, существуют две формы познания — отвлеченно-рациональная (свойственная западноевропейскому міру) и полная, «живая», включающая в себя, кроме рационального, также этический, эстетический, интуитивный и др. моменты. Совокупность моментов этого «живого знания» подчинена высшему познавательному акту — религиозной вере. «Не в том дело, чтобы подчинить разум вере и стеснить его, а в том, чтобы изнутри поднять мышление до высшей его формы, где вера и разум не противостоят одна другому».
«Познание реальности есть функция Богопознания, – и разрыв с реальностью начинается в области веры, означает ее заболевание... Таким образом, поврежденность нашего ума, в силу отхода от "первоестественной цельности", восполняется тем, что вноссит в наш дух вера. Вот почему, "находясь на высшей степени мышления, православный верующий легко и безвредно может понять все системы мышления, исходящие из низших степеней разума, и видеть их ограниченность и, вместе с тем, их относительную истинность. Но для мышления, находящегося на низшей степени, высшая непонятна и представляется неразумием"...» (Зеньковский).
Вот почему, в частности, даже христиане Запада часто не любят Россию. Хотя никак нельзя сказать, что Киреевский "не любил" Запад – он стремился выявить и спасти его общий с нами древнехристианский фундамент. Именно потому его вклад в так называемое "славянофильство" столь благороден, глубок и поучителен для всех европейских христиан.
Умер Иван Васильевич 11/24 июня 1856 г. от холеры, будучи в гостях у сына в Санкт-Петербурге.
